ПАМЯТЬ
14 сентября этого года исполнилось бы 60 лет моему близкому другу, поэту и журналисту, работавшему последние годы жизни в «Сельских вестях», Сергею Николаевичу Хомутову. Я хочу немного рассказать о нём, талантливом литераторе и неприкаянном просветителе, ушедшем от нас в июне прошлого года.
О Хомутове-поэте
Мне далеко до профессионального литературного критика, но всё-таки напишу несколько слов о его творчестве. Серёжа был очень тонкий и яркий по эмоциональному наполнению текстов поэт. Посвящённым читателям известно, что поэзия в её глубоком, сакральном смысле – удел немногих. Как когда-то говорил замечательный актёр Михаил Казаков на одной из своих встреч, в мире всего два-три процента людей читают стихи. Писать стихи пытаются многие. Но как пробиться к сознанию и чувствам настоящих почитателей и ценителей поэтического дара? Это дано лишь избранным, настоящим кудесникам и мастерам слова.
А поэтическим дарованием стихотворец Сергей Николаевич Хомутов, безусловно, обладал. Об этом можно было догадаться по реакции слушателей в зале, когда выступал поэт, и которую я наблюдал неоднократно. Серёже удавалось владеть магией слова, присутствующие в зале зрители с затаённым удивлением и вниманием слушали стихи в исполнении автора.
Познакомились мы в далёком 1984 году. Первая встреча с Сергеем Николаевичем была почти детективной и насквозь литературной. Сергей когда-то написал пижонские строчки, посвятив их одной девице, и так случилось, что я был безнадёжно влюблён в эту особу. Стихи, посвящённые ей, нас, собственно, и познакомили. Помнится, они звучали так:
Не любовница, не подруга,
Полуженщина, полусон,
Месяцами не видим, друг друга,
И не бьются сердца в унисон…
Эта роковая барышня насмешливо и горделиво продекламировала их мне. Я не мог остаться равнодушным к услышанному.
Хомутов «в то героическое время» работал ассистентом на кафедре психологии Оренбургского пединститута, что была во втором корпусе на проспекте Гагарина. В том же здании и в то же время я учился на рабфаке. Встретил Сергея, коварно пригласил его поговорить с единственной целью – отлупить за стихи-посвящение. Тем самым, как я рассчитывал по глупой влюблённости своей, поставить на место писаку и сразу покорить коварное сердце моей возлюбленной.
Но всё произошло иначе… Сергей Николаевич, сказал, что его стихи – ерунда, но есть другие. И неожиданно очень проникновенно начал читать невероятные для меня строки. Это был тогда незнакомый и запрещенный в те года Николай Гумилёв.
Поэзия – волшебная сила, если, конечно, ваша душа открыта и тянется к ней.
Противостоять притяжению мужской, сильной, пронизанной романтикой поэзии Гумилёва сможет не каждый читатель. Волна яркого таланта и поэтического мастерства, таинственного очарования накрыла многих почитателей Николая Степановича. Не избежал этого и Хомутов. Глубина и метафизика Серебряного века заполнили собой внутренний мир и творчество набирающего силу поэта. Мне кажется, это очень заметно у Сергея Николаевича. Сильное и неоспоримое влияние особенно заметно в первых вышедших книгах автора. Порой бравада и эпатаж проступают в строчках его стихотворений.
Но только не на постели,
Но только бы на дороге,
В пустыне на вздохе, в отеле,
В пространстве, где тёмные боги.
И как тут не вспомнить строки самого Гумилева?
И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в глухом плюще.
Потом появились другие строки. Приведу как пример его безусловного таланта одно из самых мне близких стихотворений.
Шатаясь в сумерках столиц,
Стуча о мостовые тростью,
Я был для них незваным гостем,
Пришедшим насмотреться лиц.
А красота мостов и рек
И вся величественность зданий
Мне не давали новых знаний.
Я, как прохожий человек,
Каким-то зреньем боковым
Смотрел на все богатства мира.
И только звёздная порфира
Прекрасным пологом своим
Меня, как прежде, укрывала.
И понял я: всему свой час,
Который сам отыщет нас.
И нет конца. Но есть начало.
Сергей Николаевич, уже напрямую через много лет обращается к русским поэтам Серебряного века и их наследию, беря как эпиграф их строки к своим стихам.
О! Есть неповторимые слова,
Кто их сказал – истратил слишком много.
Анна Ахматова
Поэзия – искусство не понять,
Что бесполезно повторенье.
И лишь секундное прозренье
Способно новой песней стать.
Разумеется, автор мужал, менялось его восприятие мира и менялась его поэзия.
…Что жизнь всего лишь смена вех.
С покорной гордостью искусства
Прими всё это, человек,
И привкус вечности почувствуй.
Глубина и метафизика Серебряного века заполнили собой внутренний мир и творчество стихотворца.
И вот тогда я утолю,
Устало закрывая веки,
Старинную мечту свою
В Серебряном проснуться веке.
О Сергее-просветителе
Наша дружба всегда была искренней и бескорыстной. И основанием её была любовь к хорошей литературе. Все, кто знал Серёжу, отмечали удивительную и очень цепкую память поэта. Его представления о писателях и книгах были основательными и глубокими, особенно его влёк и очаровывал Серебряный век русской поэзии. Людей такого масштаба всегда мало, они яркие и неожиданно привлекательные глубиной своих знаний и эрудицией. Я вспоминаю о том, как был растерян и опечален в то далёкое студенческое время, когда понял, что читаю много, но совершенно бессистемно и бездумно, без всяких ориентиров и направлений. Встретившись с другом, я поведал ему о своих тревогах и печалях, о том, что от моего выбора книг получается полная неразбериха и сумбур в моей головушке. Сергей, неожиданно для меня предложил: «Отец, ты попробуй в течение месяца прочесть прозу одного классического автора, один поэтический сборник и, если уж так хочется, – один бестселлер. И обязательно прочитывай книгу полностью». Так благодаря его совету у меня появилась собственная система, которая сослужила мне добрую службу.
Сергей очень хорошо понимал силу слова и ответственность за неё. Поэтому при первой возможности в заполненных залах, на вечеринках или просто собеседнику он с упоением и высоким чувством читал стихи – и свои, и чужие, лишь бы в них жила та искра, которую мы называем поэзией.
А закончить свой слегка сумбурный текст я хочу строчками Сергея Николаевича:
И помнит наш песок желаний
Руки заботу и уют…
Стихи не умирают вместе с нами.
Они живут.
Сергей САЛДАЕВ, заместитель председателя
Оренбургского регионального отделения Союза российских писателей
Фото из архива автора